Сергей Бодров-мл. «Связной»

— Здесь тебя ждать?

— Погуляй сходи, Кремль посмотри, Алмазный фонд... Позвоню тебе.

Армен неподвижно лежал на кровати с сигаретой, перед ним в окне открывался вид на Спасскую башню и Васильевский спуск. Было раннее утро. Телефон лежал у него на груди.

ЗОНА

... Армен ходил взад и вперед по комнате свиданий.

— ... Я видел сон один... Про ангела... То есть нет, это правда ангел был...

Они помолчали.

— Но, главное, тебя я видел.

— Может, обознался?

— Нет. Всю жизнь я тебя ищу... Веришь?

Катя пожала плечами.

— Верю... Мне тоже цыганка нагадала всю жизнь счастья ждать.

— Я во всех зонах, тюрьмах был, в больницах даже...

— Да я сижу-то без году неделя...

— Вот видишь... А я знал, где тебя искать надо...

Катя посерьезнела.

— Знаешь... Если правда судьба, то еще встретимся... Не здесь.

— Правда... Я, Катя, жить без тебя не смогу уже.

Катя внимательно посмотрела на него.

— Я подумаю, только подождать все равно надо... Может, меня тоже ангел какой навестит...

— Ты подумай, я через неделю приеду.

КВАРТИРА. УТРО

Ильяс очнулся в незнакомой комнате. Руки были в наручниках, в вене капельница. Пиджак валялся рядом, в ногах. Он выгнулся, чтобы нащупать ногой телефон, это удалось не сразу, но потом трубка все же выскользнула из кармана, и он в несколько мучительных приемов придвинул ее к себе. Носом и подбородком стал набирать номер.

Звонок раздался неожиданно.

— Да... Где ты? — вскочил Армен.

— Попал в блудняк, слушай... Подстрелили меня.

— Где ты, Ильяс?

— На хате какой-то... В браслетах. Пулю словил, слушай...

— Где ты, можешь сказать? Окно есть?

— Посмотрю в окно...

Ильяс приподнялся, отчего его передернуло и на губах появилась кровь. За мутным стеклом с занавеской был виден кусок двора с детской площадкой и шпиль университета за кирпичными домами.

— Университет видно, — прохрипел Ильяс, упав лицом на трубку.

— Посмотри, еще что! Улица или номер дома...

Ильяс полежал еще немного, набираясь сил, потом поднялся снова. Второй раз было трудней, и ничего нового он не увидел. Он опять упал и, чуть отдышавшись, сказал:

— Нет, не вижу, Армен... Детская площадка есть... Подожди, мутит, слушай...

— Смотри еще! Машины есть во дворе? Номер машины какой-нибудь...

— Сейчас, — выдавил Ильяс, но лежал еще какое-то время лицом на трубке. Потом все же сделал отчаянное усилие и приподнялся в третий раз. Он вытянулся насколько можно, до дрожи головы, но недостаточно высоко: подоконник закрывал нижнюю часть двора, номера машин вдалеке разглядеть было невозможно.

Ильяс уперся ногой в пол, а руками взялся за раму кровати, наручники мешали, от напряжения кровь пошла вверх по капельнице. Передние ножки кровати все же оторвались от пола, но единственное, что он смог увидеть, была оранжевая мусоросборочная машина, въезжающая во двор.

Кровать с грохотом опустилась, и, стараясь не потерять сознания, Ильяс сказал:

— Не вижу... Мусорка въехала, М 511 МО... Оранжевая... — и снова уткнулся на трубку.

В этот момент открылась дверь, Ильяс поднял глаза и сказал:

— Маме позвонил, чтобы не волновалась.

Короткий удар уложил его обратно, человек забрал телефон, пиджак и вышел.

МОСКВА. ДВОР. УТРО

Двор был сталинского дома, а так — те же ракушки, и машин побольше. Из-за них добираться до помойки всегда было очень непросто, но огромный мусоросборщик ювелирно их миновал. Возле помойки опять сидели собаки, на этот раз две. Леша тоже дал им колбаски, потрепал по голове. Потом откинул крышку одного контейнера, запустил туда руку в перчатке.

Немного порывшись, он извлек пластиковый мешок, аккуратно развязал его и, воткнув в ухо телефонный наушник, набрал номер.

В пакете были кровавая марля, ампулы, упаковки из-под лекарств.

— Серафимовича, два. Бинты, антибиотики, дренажные тампоны, кардиостимуляторы.

Огнестрелка серьезная. День, наверное, третий. Значит, привезли вчера.

Леша аккуратно завязал пакет, сунул его в пластиковый мешок побольше, спрятал в кабину.

«КамАЗ» стал пробираться дальше, пока не уперся в большой «мерседес», который небрежно занял полдороги. За тонированными стеклами было не разглядеть, на месте ли водитель, мусоросборщик мигнул фарами, подождал, потом сдал чуть назад и, забравшись левыми колесами на бордюр, начал продвигаться вперед. Кузов накренился, железная балка захвата угрожающе нависла над полированной черной крышей «мерседеса» и, оказавшись в паре сантиметров от нее, медленно поползла вперед. Стекло «мерседеса» опустилось, — водитель все-таки там был, а теперь, видимо, проснулся и неподвижно следил за маневром.

Когда выхлопная труба оказалась напротив него, мусоросборщик выпустил струю вонючего дизельного дыма, спрыгнул с бордюра, а ржавая балка, просвистев вдоль лобового стекла, почти обрушилась на капот, не достав какого-нибудь сантиметра, но обильно обсыпав его комьями грязи и налипшим мусором. Водила вылез, осмотрел всю свою машину и долго глядел вслед мусорке.

Армен быстро пересек двор, сел в «мерседес», машина тронулась.

В соседнем дворе мусоросборщик опять остановился, перегородив им дорогу.

Парень в комбинезоне начал не спеша опрокидывать контейнеры.

Армен молча за ним наблюдал, пока резкий гудок не вывел его из задумчивости.

— Гудеть не надо никогда, — сказал он нервному водиле.

— Извините.

Последний ящик был опорожнен и откачен в сторону. Парень стал забираться в кабину, — но только их «мерседес» тронулся, как злосчастный контейнер, словно повинуясь неведомой силе, а на самом деле просто оставленный на откосе, покатился вдруг обратно на середину дороги. Водила дернулся, опять случайно нажал на гудок и, пробормотав «извините», в ярости выскочил, чтобы самостоятельно убрать препятствие. Армена это маленькое происшествие как-то заинтересовало, и когда в следующем проходном дворе мусорка опять встала перед ними возле помойки, он уже с любопытством стал наблюдать за продолжением.

<< [1] [2] [3] [4] [5] [6] [7] [8] [9] [10] [11] [12] ... [19] >>